Настройки поиска (Страница 45 из 61)

Обычно такое шепчут во след. Причем, когда человек идёт дорогой. А вы как думаете?

Да... а еще про мороки, говорят. Например, "Йотунские мороки".

Не думаю. Это придание человеку отрицательных атрибутов. (Создается определенный ментальный образ? Или как сказать? =" /> ) Потом перечисляется что делают с этими атрибутами. И соответственно, что необходимо чтоб люди делали с этим человеком, то есть презирали, отвергали.

В Интернете наверное многие встречали этот заговор-проклятие. Причем, настолько перекручено, что и смысл получился иной. В научных изданиях он записан иначе. Хотелось бы поговорить о некоторых ритуальных действиях перечисленных в нём. 

Не пішком йде мій ворог,
а на вовку їде,
жабою осідлався, 
а гадиною поганявся;
не дорогою йде,
а здвижжєм і болотом.
Здвижжє та болото обходять,
а на вовка тюкають,
а на жабу плюють,
а гадину б'ють: 
щоб так на нього весь мир хрякав і плював
і до своєї ласки не приймав!

Не пешком идёт мой враг,
а на волке едет,
жабу оседлал, 
а гадиной поганял;
не дорогой идет,
а трясиной и болотом.
Трясину и болото обходят,
а на волка тюкают,
а на жабу плюют,
а гадину бьют:
чтоб так на него весь мир харкал и плевал
и к своей ласке не принимал.

Тюкание (укр. тюкання) - синтез ритуального плевка и сдувания нечистой силы. В Украине тюкали на собак и волков чтобы прогнать или отогнать этих животных. (Кроме этого я читал, что в том же Полесье, люди поворачивались к волку спиной и показывали ему из-за плеча кукиш... Не знаю, стоит ли поворачиваться к диким животным спиной даже для ритуальных целей? Сомневаюсь, что это целесообразно  ) Помните как при крещении? Священник спрашивает: "Отрекаешься ли ты от сатаны, и от всех дел его, и от всякого служения ему... etc. Крестник или крёстный родитель:  "Отрекаюсь". Священник: "Дунь и плюнь на него". 

О плевании на жаб я читал.   В некоторых ритуалах это применялось. Например, чтоб избавиться от подменыша.

Ядовитую змею (гадину) попросту забивали. Поспокойнее относились к ужам (неядовитые). Даже легенды придумали, что ужи лишнее молоко у коров пьют. 

Надо отметить, в пику утверждающим о тотемных защитниках каких-либо краёв, что все три вида перечисленных животных считались нечистыми.

Из перечисленных - нет. Во всяком случае не припоминаю. (Девочка та, на "вечере симпатий", в честь Дня святого Валентина выбрала мальчика, отец, которого открыл несколько магазинов в нашей деревне... С её стороны весьма предсказуемо ) Из школьных воспоминаний припоминаю случай с учительницей географии. Это было в средней школе. Дёрнула меня за ухо. Сейчас за такое родители скандал подымают. Я же никому не стал рассказывать. Решил разобраться по-своему. Всё делал на эмоциях. Короче говоря, долго болела, лежала в больнице. Вернулась в школу, как с креста снятая.

Может быть на этом все и закончилось бы. Но часто бывает так, то к чему человека тянет рано или поздно найдет выход. Подобно тому как цветок проростает сквозь асфальт. Люди становились художникам, поэтами несмотря на бедность или неприятие окружением, родными их увлечений. Так и здесь.

Несправедливость, самодурство и блат никогда не мог терпеть. Но после школьной скамьи, во взрослой жизни, я понял, многие считают это нормальным. Изменить людей не меняясь самому сложно, если вообще возможно. Только понимание этого приходит с опытом.

Надо сказать, что в магии это не первый мой заход. Интересовала она меня с самого детства. Кое какая эзотерическая литература в доме имелась. По хиромантии, еще что-то, не помню точно. Позже появились некоторые периодические издания, которые заполонили постсоветское пространство. Некоторое время нам пришлось жить у бабушки, в деревне. Увы, там мало было книг. И то, в основном те, которые родители привезли в свое время. Читать мне всегда нравилось. Особенно о чем-нибудь потустороннем.

У меня 4 мечей выпадала на умерших людей. А точнее на вопрос о более глубинных причинах смерти. Я понял, что карты говорят о том, что человеку надоело бороться за жизнь и он захотел "отдохнуть" от этой борьбы. Значение карты у меня отыгрывалось и таким образом.

Вполне возможно. И еще вот я подумал. Раньше считалось что пошести распространют злые духи, которые вешаются людям буквально на спину, а те заносят их в населенный пункт. Да и с другими духами вроде бы также, если не ошибаюсь. Тогда на перекрестке встретить таких "переносчиков" не составляло труда для духов.

Еще мертворожденных хоронили в подизбице (подполье) недалеко от домашнего очага и под порогом. В первом случае надеялись, что предки рода (с маленькой буквы  ) примут "потерча" к себе и защитят от влияния нечистой силы. Во втором, что священник проходя с крестом "сообщит праху младенца силу святыни".

Одна женщина писала в Сети, что в краях где она выросла (в России, забыл что за область) хоронили таких в саду, а на месте захоронения садили крыжовник (быть может и другие кусты).

Вероятно родители не боялись вреда от таких духов, но надеялись как-нибудь помочь своим детям, которые могли упокоится если их окрестят или же в сонме чистых духов - предков.

Артюр Рембо

Пьяный корабль

Я плыл вдоль скучных рек, забывши о штурвале:
Хозяева мои попали в плен гурьбой –
Раздев их и распяв, индейцы ликовали,
Занявшись яростной, прицельною стрельбой.

Да что матросы, – мне без проку и без толку
Фламандское зерно, английский коленкор.
Едва на отмели закончили поколку,
Я был теченьями отпущен на простор.

Бездумный, как дитя, – в ревущую моряну
Я прошлою зимой рванул – и был таков:
Так полуострова дрейфуют к океану
От торжествующих земных кавардаков.

О, были неспроста шторма со мной любезны!
Как пробка лёгкая, плясал я десять дней
Над гекатомбою беснующейся бездны,
Забыв о глупости береговых огней.

Как сорванный дичок ребенку в детстве, сладок
Волны зелёный вал – скорлупке корабля, –
С меня блевоту смой и синих вин осадок,
Без якоря оставь меня и без руля!

И стал купаться я в светящемся настое,
В поэзии волны, – я жрал, упрям и груб,
Зелёную лазурь, где, как бревно сплавное,
Задумчиво плывёт скитающийся труп.

Где, синеву бурлить внезапно приневоля,
В бреду и ритме дня сменяются цвета –
Мощнее ваших арф, всесильней алкоголя
Бродилища любви рыжеет горькота.

Я ведал небеса в разрывах грозных пятен,
Тайфун, и водоверть, и молнии разбег,
Зарю, взметённую, как стаи с голубятен,
И то, что никому не явлено вовек.

На солнца алый диск, грузнеющий, но пылкий,
Текла лиловая, мистическая ржа,
И вечные валы топорщили закрылки,
Как мимы древние, от ужаса дрожа.

В снегах и зелени ночных видений сложных
Я вымечтал глаза, лобзавшие волну,
Круговращение субстанций невозможных,
Поющих фосфоров то синь, то желтизну.

Я много дней следил – и море мне открыло,
Как волн безумный хлев на скалы щерит пасть, –
Мне не сказал никто, что Океаньи рыла
К Марииным стопам должны покорно пасть.

Я, видите ли, мчал к незнаемым Флоридам,
Где рысь, как человек, ярит среди цветов
Зрачки, – где радуги летят, подобны видом
Натянутым вожжам для водяных гуртов.

В болотных зарослях, меж тростниковых вершей,
Я видел, как в тиши погоды штилевой
Всей тушею гниёт Левиафан умерший,
А дали рушатся в чудовищный сувой.

И льды, и жемчуг волн; закат, подобный крови;
Затоны мерзкие, где берега круты
И где констрикторы, обглоданы клоповьей
Ордой, летят с дерев, смердя до черноты.

Я последить бы дал детишкам за макрелью
И рыбкой золотой, поющей в глубине;
Цветущая волна была мне колыбелью,
А невозможный ветр сулил воскрылья мне.

С болтанкой бортовой сливались отголоски
Морей, от тропиков простёртых к полюсам;
Цветок, взойдя из волн, ко мне тянул присоски,
И на колени я по-женски падал сам...

Почти что остров, я изгажен был поклажей
Базара птичьего, делящего жратву, –
И раком проползал среди подгнивших тяжей
Утопленник во мне поспать, пока плыву.

И вот – я пьян водой, я, отданный просторам,
Где даже птиц лишён зияющий эфир, –
Каркас разбитый мой без пользы мониторам,
И не возьмут меня ганзейцы на буксир.

Я, вздымленный в туман, в лиловые завесы,
Пробивший небосвод краснокирпичный, чьи
Парнасские для всех видны деликатесы –
Сопля голубизны и солнца лишаи;

Доска безумная, – светясь, как, скат глубинный,
Эскорт морских коньков влекущий за собой,
Я мчал, – пока Июль тяжёлою дубиной
Воронки прошибал во сфере голубой.

За тридцать миль морских я слышал рёв Мальстрима,
И гонный Бегемот ничтожил тишину, –
Я, ткальщик синевы, безбрежной, недвижимой,
Скорблю, когда причал Европы вспомяну!

Меж звёздных островов блуждал я, дикий странник.
В безумии Небес тропу определив, –
Не в этой ли ночи ты спишь, самоизгнанник,
Средь златопёрых птиц, Грядущих Сил прилив?

Но – я исплакался! Невыносимы зори,
Мне солнце шлет тоску, луна сулит беду;
Острейшая любовь нещадно множит горе.
Ломайся, ветхий киль, – и я ко дну пойду.

Европу вижу я лишь лужей захолустной,
Где отражаются под вечер облака
И над которою стоит ребёнок грустный,
Пуская лодочку, что хрупче мотылька.

Нет силы у меня, в морях вкусив азарта,
Скитаться и купцам собой являть укор, –
И больше не могу смотреть на спесь штандарта,
И не хочу встречать понтона жуткий взор!

1871

Перевод с французского Е.Витковского

© Copyright: Евгений Витковский, 2003

Насчет трансформации негатива во что-то положительное. Помнится о самой методике, как такое возможно, мы так и не прочли. Я здесь вычитал у Стархок, автора книги "Спиральный танец" упражнение под названием "Защитный фильтр". Вот оно:
Заземлитесь и сконцентрируйтесь. Представьте себя окруженным сетью светящегося белого света. Увидьте это в своем энергетическом поле. Любая сила которая попадает в этот защитный барьер превратится в чистую созыдательную энергию. Независимо от того гнев или ненависть направлена на вас это только подкармливает его силой. Берите эту силу; впитывайте ее; светитесь вместе с ней. Возобновляйте фильтр вокруг себя через день.

Мне кажется что вид такой ментальной активной защиты тоже будет работать.